Текст Романа Носикова с сайта «Однако»
Почему у них почётно презирать Родину
У российского медиакласса принято говорить с народом едким суровым голосом правды. Набор правды двести лет как не меняется (в полном соответствии с концепцией единства русской истории) и состоит в том, что такую нелепую страну уважающий себя человек уважать не может. Не заслужила, не за что.
Медиакласса разного уровня у нас — где-то миллион. Поэтому он сам себе и творцы, и аудитория. Согласие насчёт России у них такое, что творцы иногда слишком увлекаются.
Вот, например, едко рубит правду журналист Лев Новожёнов:
«Вполне возможно, что проблемы многих из нас заключаются в том, что когда-то давно, в раннем детстве, нас не усыновила никакая американская семья. И даже если бы нас использовали на органы, вполне возможно, что кто-то из нас был бы органом вполне добропорядочного человека. Не так уж и плохо, я считаю, чем быть каким-нибудь козлом на площади Курского вокзала и просить докурить чинарик».
В библейской притче про Лазаря и богача богач попал в ад только за то, что радовался жизни, жрал и пил, не замечая страданий нищего Лазаря у порога своего дома. Я не знаю, какой стороной своего организма Лев Юрьевич читал Библию и читал ли он её вообще, но мне почему-то кажется, что он никакой стороной не мог там прочесть, что богачу следовало разобрать Лазаря на органы и отослать в Рим.
А вот рубит правду правозащитница Ольга Романова:
«Землетрясение в Сочи. Надеюсь, всё развалилось»
Когда после вот такого наша интеллигенция (в контексте одичания россиян в христиан) закатывает истерику про Инквизицию, которая сжигала женщин за неурожаи, эпидемии и пожары — как-то особенно остро ощущаешь, что во времена этой самой Инквизиции Ольга Романова следила бы за своим языком значительно лучше.
Когда всё это читаешь и слушаешь, в душе просыпаются символические деятели. Внутренний Иван Грозный, например, настоятельно рекомендует посадить Льва Юрьевича на бочку с порохом, а вокруг поставить трансплантологов с авоськами и сачками — на кого, как говорится, Бог пошлёт. А что касается Ольги Евгеньевны, то тут и сам Иван Васильевич теряется, и ему не остаётся ничего кроме самоцитирования.
Но потом, когда отдышишься и руки судорога отпускает, всё же возникает вопрос: А за что это они нас так? Мы им что — не родные? И если да — то почему, собственно? Родились они тут же и с нами, в тех же роддомах. Учились в тех же школах, в тех же институтах. Видели все то же, что и мы. Страна у нас — одна.
Почему же мы чужие настолько, что и не знаем как будто ничего друг о друге и знать не хотим?
Ответ подскажет нам, как водится, русская классика. А. С. Грибоедов и его бессмертное «Горе от ума».
Я вот его немедленно перечитал и понял.
Это у медиакласса (ранее любившего себя под брендами «креативный класс», «интеллигенция», «просвещённое общество») особый вид коррупции.
И он не менялся вне зависимости от того, откуда происходят его носители — из допетровского дворянства или из бабелевской Одессы. И какое образование получали. Посмотрите на Чацкого, примерьте на современного представителя медиакласса, насчитайте хоть сколько-нибудь отличий.
Отбросим смутные воспоминания школы. Посмотрим на товарища Чацкого прямо. Чацкий — человек, который «хотел объехать целый свет, и не объехал сотой доли» вернувшийся с чужбины и попавший «с корабля на бал». Он осматривает современную российскую действительность. И что он видит?
Он видит гражданскую чиновную государственную службу, которая представляется ему Фамусовым — дураком, трусом, врагом просвещенья и певцом подхалимажа.
Военная служба России представлена Скалозубом — пустым и глупым карьеристом, получающим награды ни за что, за пустое сидение в траншеях.
Всё это Чацкий решительно отвергает формулой «служить бы рад — прислуживаться тошно».
Затем порицанию подвергается свет за свою любовь к пустому подражанию французской моде. Ну и сама Россия удостаивается гневного изобличения за то, что в ней «нет свободы».
Фамусов
Позвольте, батюшка. Вот-с — Чацкого, мне друга,
Андрея Ильича покойного сынок:
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти — так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой,
И славно пишет, переводит.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом...Чацкий
Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?
И похвалы мне ваши досаждают.Фамусов
Не я один, все также осуждают.Чацкий
А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Хорошо, что тогда практики усыновлений за границу не было. А так полный набор: коррупция, отсутствие истинной свободы, подавление инициативы. Женщины разращены настолько, что забывают лучших креативных интеллектуалов страны и влюбляются в каких-то Молчалиных.
Весьма знакомый портрет России. Она в описании Чацкого настолько отвратительна, что нельзя и подумать о том, чтобы смешать себя с ней хоть в какой-то форме — например, в форме службы. Россия сначала должна исправиться и уж только потом, когда в ней можно будет служить, а не прислуживаться, будет почитаться посвещение, наступит свобода, уйдет никому не нужное старичье «времен Очакова и покоренья Крыма», — вот тогда уже...
Логично.
Нет, я не пытаюсь объяснить, что Скалозуб — не лентяй и не дурак, что Фамусов — не проходимец, а Молчалин — не пустое место. Или что крепостное право не отвратительно.
В России, да и везде и всегда, дураков, подлецов, проходимцев и лентяев — больше, чем хотелось бы обнаруживать.
Дело в том, являются ли они сутью страны, исключающей всякую возможность служить ей и её народу, или же автор просто так видит?
Дело в том что, в описываемый Грибоедовым период была...
...создана система образования, включавшая на начальной ступени приходские одноклассные школы и двухклассные уездные училища, далее следовали четырехклассные гимназии и, наконец, в основу высшего образования было положено обучение в университетах и немногочисленных технических учебных заведениях.
Центральными звеньями этой системы были российские университеты (Московский, Петербургский, Казанский, Дерптский и др.). Наряду с ними существовали и сословные дворянские учебные заведения — лицеи, самым известным из которых был Царскосельский лицей. Военное образование дети дворян получали в кадетских корпусах.
В эти годы образование в России сделало существенный шаг вперед. Если в XVIII в, оно оставалось привилегией высших дворянских кругов, то уже в первой четверти XIX в. получило широкое распространение в дворянской среде, а позднее и среди купечества, мещанства, ремесленников.
Заметно выросло в стране число библиотек, среди которых появилось много частных. Все больший интерес у читающей публики стали вызывать газеты и журналы, издание которых заметно расширилось («Северная пчела», «Губернские ведомости», «Вестник Европы», «Сын отечества» и др.).
Неплохо дела обстояли и в науке:
...В первой половине XIX в. русская наука достигла значительных успехов. Успешно изучалась русская история. Впервые образованный читатель получил обширную, написанную литературным языком
12-томная «История государства Российского», созданную в1816-1829 гг. Н. М. Карамзиным. Заметный вклад в отечественную медиевистику внёс Т. Н. Грановский, лекции которого в Московском университете имели большой общественный резонанс.Значительных успехов добились русские филологи, А. X. Востоков стал основателем русской палеографии, в тесном содружестве работали русские и чешские славяноведы.
В первой половине XIX в. русские моряки совершили около 40 кругосветных путешествий, начало которым положили экспедиции И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского на парусниках «Надежда» и «Нева»
(1803-1806). Предпринятая в1819-1821 гг. Ф. Ф. Беллинсгаузеном и М. П. Лазаревым экспедиция к Южному полюсу на шлюпах «Восток» и «Мирный» открыла Антарктиду. В 1845 г. начало работать Русское географическое общество,В 1839 г. благодаря усилиям В. Я. Струве открылась знаменитая образцовая астрономическая обсерватория в Пулково (под Петербургом), оборудованная крупнейшим телескопом.
Мировую известность получили работы отечественных математиков: В. Я. Буняковского, М. В. Остроградского. Существенным вкладом в развитие математики было создание Н. И. Лобачевским так называемой неевклидовой геометрии.
Успешно работали в области электричества русские физики. В. В. Петров открыл электрическую дугу (1802), имевшую большое практическое значение, занимался проблемами электролиза. Работы Э. X. Ленца были посвящены вопросам превращения тепловой энергии в электрическую, П. Л. Шиллинг явился создателем электромагнитного телеграфа
(1828-1832). Впоследствии в 1839 г. другой русский физик Б. С. Якоби соединил подземным кабелем столицу с Царским Селом. Якоби также много и успешно работал над созданием электрического двигателя, лодка с таким двигателем прошла испытание на Неве. В мастерской Якоби использовалось еще одно его открытие — гальванопластика, изготавливалась скульптура, медные барельефы, которыми, в частности, был украшен Исаакиевский собор в Петербурге.Над изучением структуры металлов трудился металлург П. П. Аносов, химик Н. Н. Зинин сумел получить анилиновые красители из бензола, мировой известностью пользовались биологи К. Бэр и К. Рулье. Русские медики начали использовать наркоз при операциях (Н. И. Пирогов применил обезболивающие средства и антисептики в полевых условиях), работали в области переливания крови (А. М. Филомафитский).
И так далее.По ссылке можете почитать сами: театр, литература, архитектура и так далее... Словом, совершенно затхлая страна, как и положено державе-победительнице Европы.
Ну и, естественно, постоянные общественные обсуждения проектов отмены крепостного права.
Но кто такие эти прислуживающиеся Якоби, Лазаревы, Беллинсгаузены, Лобачевские по сравнению с молодым человеком, только что прибывшим из Европы?! Из стран, где понимают что такое свобода? У него в этой стране — одно сплошное горе от его ума. У Аносова нет горя, у Ленца — нет горя, у Шиллинга — нет горя. А у Чацкого — есть. Почему?
Ответ: у них ума по сравнению с ним маловато.
На вопрос: Как это? Отвечаю: Смотря что считать за ум.
В данном случае за ум принимается не интеллектуальная сила, не вычислительные способности интеллекта, не созидательная синергия знаний. Нет, за ум тут принимается понимание жизни, правильного и неправильного, терпимого и нетерпимого, добра и зла. То есть за ум тут принимается ничто иное как идеология.
И вот в рамках этой идеологии воины-мореплаватели Лазарев и Беллинсгаузен, учёные Ленц, Шиллинг, Аносов — ни в какое сравнение не идут с ничего не совершившим на свете, кроме европейского турне, молодого человека с правильным отношением к жизни. Его стандарты морали настолько высоки, что не позволяют ему соучастия в ужасной России с её крепостным правом и дурными вкусами в области моды, в отличие от падших мореплавателей, реформаторов образования и ученых.
Вообще, впоследствии самоутверждение за счёт недостижимого для любого реального доброго дела повышения требований к морали станет вполне расхожим рецептом повышения самооценки.
Чуете что-то знакомое?
Да, это он. Наш медиакласс. Это он думает, что первый обнаружил рецепт чудесного превращения: стоит съездить в Европу в галстуке — тут же станешь сосудом с драгоценной субстанцией, возвышающей тебя над соотечественниками.
Почему так происходит?
Алгоритм прост.
Чем отличается российский интеллигент от простого смертного? Дипломом об образовании.
А откуда Россия получила свою науку, своих профессоров, своих первых ученных?
С Запада.
И вместе с наукой, знаниями, профессорами и образованием мы получали, как примесь, и западную идеологию, западный взгляд на нас же, предрассудки и мифы.
Суть в том, что у разных людей эта примесь всегда вызывала разную реакцию. Так, например, учившийся в Германии Ломоносов всю жизнь посвятил тому, чтобы побороть немецкие предрассудки в области исторической науки; тому, чтобы у России была великая русская литература, а не просто преклоение перед западной; были свои университеты, фабрики и заводы, была своя металлургия, своя минералогия, химия, физика и так далее. Он справедливо видел в науке огромную силу и желал, чтобы русские в полной мере обладали этой силой, позволяющей самим находить свое место в мире и самим быть хозяевами своей судьбы. Ломоносов ставил образование и науку на службу русскому народу и России, а не Россию и русский народ на службу образованцам. И он был сам достаточно силён, чтобы задуманное — воплощать.
Но были и есть люди амбициозные, но слабые — как умом, так и характером. Они не в состоянии отделить знание от предрассудка, не имеют достаточно воли, чтобы не преклониться перед чужой силой и не перенять взгляд сильного на самих себя и свою страну. Взгляд же этот — добрым не будет никогда.
И они становятся рекламными агентами услуг западных интеллектуалов по взятию нашего разума, науки и представления о себе, добре и зле — на аутсорсинг.
Так вот люди и различаются. Одни становятся реально великими людьми, как тот же Ломоносов, Лобачевский или Карамзин, а другим уготована слава лишь как литературным персонажам сатирической самоутешительной комедии.
Поэтому рано или поздно они вслед за своим литературным чертежом произносят сакраментальное «Карету мне, карету!», что в на современный русский можно перевести как «Тойоту мне, Тойоту!» или просто: «Пора валить».
Поравалитик — как и многие больные — довольно озлобленное существо. Поэтому за всякими «чтоб у вас тут все развалилось» и «да у вас тут только уроды нормально себя чувствуют» у него, как правило, не ржавеет.
Хотя для нормальных людей даже крепостное право — не повод сдаваться Наполеону или оставлять Антарктиду не открытой.
03.01.2013
Роман Носиков
Сайт «Однако»
Запись сделана 03/01/2013
