Текст Романа Носикова с сайта «Однако»
О правах на хаос в головах
... Итак, люди в России совершенно не любят свободу. Именно поэтому они и не устроили долгожданную бескровную бархатную революцию и не свергли коррумпированный путинский режим, оккупировавший Грузию, задушивший свободу Ичкерии, взорвавший дома в Москве и Волгодонске, пристреливший Политковскую, расстрелявший детей в Беслане и вообще готовый на любое преступление ради сохранения своей власти. Если вам кажется, что между готовым на любое кровопролитие режимом и его уходом в результате бескровной бархатной революции есть некоторое малодоброкачественное противоречие, больше похожее на «пилите, Шура, они золотые» — подождите. Потому что это ещё не всё.
Дело в том, что больше всего призывают народ к революции и свержению текущего Путина люди, которые прямо параллельно с призывами на баррикады охают об ужасах большевизма, красного террора и о том, как в результате октябрьской революции Россия лишилась Цвета Нации, мы потеряли «Россию Которую Мы Потеряли» и превратились в народ генетического быдла и отбросов, прервав естественный ход истории. Именно поэтому нам сейчас совершенно необходимо устроить революцию ещё раз, чтобы все, наконец, стало нормально.
Если вам подозрительна концентрация нетрадиционной (не сертифицированной Аристотелем) логики в этой концепции — погодите чуть-чуть — ещё не всё.
Дело в том, что мы все — потомки Шариковых, которые ничего не умели делать, а просто все взяли и поделили сначала методом национализации банков и средств производства, а потом методом ударных пятилеток, индустриализации, коллективизации, электрификации загнавших страну в средневековье. И только когда нации будут возвращены все её богатства методом их приватизации в пользу узкого круга лиц, в дальнейшем подлежащего именованию Цветом Нации, можно будет надеяться на возрождение России.
Кроме того, совершенно понятно, что россияне к демократии совершенно не готовы и при первой же возможности изберут себе диктатора, поэтому первым делом необходимы честные выборы, на которых народ России, изберет истинно демократическую власть.
Глядя на ужасающую картину смертельной битвы правого и левого полушарий, извилин сцепившихся в схватке не на жизнь, а на смерть в тысячах отдельно взятых голов, так и хочется дать пациентам побольше власти над собой и своими близкими — пусть развлекутся. Каждому такому ясно, что вот именно когда у власти будут люди, не церемонящиеся с логикой, в стране настанет счастье.
Вся вышеприведенная ахинея — не с потолка взята, а напротив: является довольно точным срезом содержания головы современников, считающихся политическим активом Свободы.
Уже с первого взгляда становится ясно, что мировоззрение подопытных имеет внутренне противоречивую догматику, которая принята вся оптом без осмысления, проверки и критики. И что наличествуют обязательные при таких противоречиях слепые зоны, в которых происходит «срыв» рассуждений в область образов, сравнений и эмоций. Это идеологическая матрица, которая была грубо внедрена в разум без учёта его культурных стереотипов и сценариев.
Вопрос не в том, кто принес эту идеологическую матрицу — в этом никакой загадки нет. Идеологическая матрица внедряется средствами пропаганды — СМИ, литературой, кинематографом, псевдонаукой, религиозными инструментами. Вопрос в том, какими характеристиками и целями обладает породившая эту идеологическую матрицу система и что она из себя представляет.
О сути и целях можно судить по проявлениям этой системы в нашей повседневной жизни, искусстве и общественно-политической сферы.
Я понимаю, что вдаюсь в сферу конспирологии, понимаю, что выводы мои во многом интуитивны. Но тем не менее я полагаю, что то, что я скажу, заслуживает некоторого внимания.
Я уже говорил о том, что когда прима Pussy Riot г-жа Толоконникова произносит ультимативные речи о том, что Церковь должна измениться или же исчезнуть, то она говорит от имени целого мира. Однако я еще ничего не рассказал об этом мире — а зря.
Акт в главном храме страны по имени Россия, в возникновении которой Русская Православная Церковь сыграла одну из главных ролей (роль созидателя культурной матрицы) — не был актом безбожия. Не стоит быть такими оптимистами. Как и вообще так называемое современное искусство — не является никаким искусством. Точно так же, как такие вещи как история, философия, политология, этика и прочее в головах нашей интеллигенции уже давно перестали быть науками.
Когда-то совсем, сейчас уже кажется, давно, тогда еще дьякон Андрей Кураев написал замечательную книжку «Сатанизм для интеллигенции» в которой обличал культ Рерихов, учение Блаватской и всякую прочую агни-йогу. Проблема, на мой взгляд, в том, что, увидев уродливую секту, о. Андрей сосредоточился на ней и рассказал нам все о ней, упустив одну очень важную вещь — причину востребованности этих ересей и почитания их в интеллигентской среде.
Стоило немножечко отодвинуться от проблемы того исследования и глянуть на картину чуть более общо, то стало бы видно, что рерихианство — только одна из голов тысячеглавого дракона, лезущего из океана небытия в человеческую историю. Кроме религиозно-мистического высокомерного рерихианства, у него ещё есть такие замечательные головы, как нео-православие, нео-католичество, нео-либерализм, нео-буддизм, гностицизм, радикальный нео-материализм, трасгуманизм, иммортизм и много других «измов», притворяющихся иногда чем угодно, вплоть до экологии и левизны. Всё это множество объединяет одно — они несут нам и всему Человечеству полную, неограниченную ничем Свободу. Впрочем, я полагаю, нелишним будет сказать, что Свобода тут — тоже с приставкой «нео» Это не просто Свобода, это Нео-Свобода. Все эти головы несут учение этой самой Нео-Свободы — выполняют роль миссионера и популяризатора вероучительной части.
Чем нео-свобода отличается от обычной? Ответ на этот вопрос нам даст ритуальная часть данной тысячеглавой религии. Ей ведь тоже нужны ритуалы и артефакты. И вот тут не нашлось для этой новой религии тотального освобождения формы более подходящей для ритуала, нежели так называемое современное искусство. И именно оно выражает суть Нео-Свободы более, чем чтобы то ни было.
Дело в том, что, как я уже писал в другом эссе, человеческая свобода до сих пор держалась на слове «нет». То есть человек, развиваясь и освобождаясь, определял себя отрицанием. Кажется, это Бернард Шоу говорил, что человеческая свобода начинается со слова «нет». Но он имел в виду «нет», сказанное другому для обретения личной свободы. История же требовала от человека освобождения более глобального — и потому человек говорил «нет» самому себе. Человек говорил «Нет! Я — не людоед!», и в небытие уходила та часть человека, которая делала его несвободным, мешая быть человеком. Он говорил «Нет — я не рабовладелец!», и уходила другая мешающая свободе человеческой любви часть. Он уже был готов сказать, что более он и не эксплуататор, но... не срослось пока.
Человек, как художник, придавал себе образ, отсекая лишнее. Человек созидал себя.
Проблема в том, что свобода само-созидания существует тогда, когда в человеческой культуре и человеческой сознании существует идеал себя. В православии этот процесс называется «обожением». Когда человек становится образом и подобием Божиим так, как был задуман.
В безбожные времена коммунизма человеческая энергия была направлена на изменение мира и созидание среды для появления нового человека. Не успели. Потому что не могли успеть. Человек, для которого любовь к ближнему и товарищество — не часть самой сути мира и жизни, а социальный регулятор, любовь к женщине — химия гормонов, а патриотизм и любовь к человечеству — теоретические конструкты — не мог успеть.
По иронии судьбы, на Западе произошло все то же самое.
Что у нас, что у них из Человека вылуплялся Потребитель.
Так вот: разница между миром, в котором нам хотелось бы жить, и тем, что нам себя сейчас предлагает, заключается в том, что мы всю нашу историю шли к свободе созидания. Созидания себя и мира. А предлагаемый нам мир — мир свободы потребления. Неграниченного потребления мира, своих ближних и даже самих себя.
Так вот, именно это вполне раскрыто в итак называемом современном искусстве. Дело же не в фекалиях, разложенных в стеклянные банки, и не в бегании голым по павильонам. Дело в том, что в процессе отправления ритуала современного искусства происходит на самом деле потребление. То есть: берётся человеческий труп и помещается в пластик — потребление человеческого тела. «Художник» же ничего не создал, кроме идеи потребить труп ближнего. Или та же пляска в храме Христа Спасителя — акт потребления чувств верующих сограждан. Получение удовольствия от их боли и получение славы за их счет, акт потребления тысячелетней истории Церкви, акт потребления труда архитектора храма, акт потребления подвигов героев 1812 года — всё на стол. Кушать подано. А вот кому трахнуть Джоконду? Прямо в раме, не снимая со стены и не вынося из Лувра? Это будет замечательный акт потребления, во-первых, самого Леонардо с его любовью многовековой давности, а во-вторых — всех посетителей музея! Да и всех ценителей этого несовременного искусства.
А как насчет потребления самого себя? И с этим нет и не может быть проблем — свобода. Съешь себя, изнасилуй, продай, подари, выменяй, выброси. Это вечный остров развлечений, производящий ослов из пиноккио.
Современное искусство — это ритуал религии потребления, потому что предлагаемая нам нео-свобода — свобода потребления.
Она не требует от своего носителя иметь хоть какой-то образ. Более того, она не требует вообще быть человеком.
18.10.2012
Роман Носиков
Сайт «Однако»
Запись сделана 18/10/2012
