Заметка Максима Соколова с сайта GlobalRus.ru
Путин выиграет выборы, но, что это значит, не поймет никто.
Кремлевскими идеологами предложена концепция, согласно которой безразличное отношение к выборам, конечно же, не лишит В. В. Путина власти, но сделает его слабым президентом, вынужденным прогибаться перед политически опасными и безответственными группами давления, тогда как бодрое участие в выборах на стороне В. В. Путина, напротив, даст стране сильного президента с полноценным мандатом, на основе которого он станет проводить необходимую стране разумную политику и поощрять становление нового политического класса, адекватного проблемам, стоящим перед Россией.
В благонамеренности мотивов, порождающих такую концепцию, нет оснований сомневаться. Ведь налицо весьма неприятная антиномия, когда, с одной стороны, по итогам 2003 г., да еще и в условиях фактической безальтернативности, голосовать за действующего президента большой охоты нет, с другой же стороны, неучастие в выборах противоречит представлениям о гражданской добродетели и близко к уходу во внутреннюю эмиграцию — что также не является решением проблемы. Когда антиномия делается невыносимой, а желание преодолеть ее чрезвычайно сильным, тогда по понятным психологическим причинам ослабляются требования к логической связности преодолевающего решения и закрываются глаза на очевидные дырки в рассуждениях.
Кто способен улучшить путинские результаты?
Первая несвязность — в том, что концепции такого рода излагаются исключительно в элитной аудитории, составляющей в самом лучшем случае 2-3% от общего числа избирателей. Будь у нас выборы неравными и располагай каждый из входящих в эти 2-3% не одним, но 10, а еще лучше 50 голосами, это имело бы смысл. Проникшись аргументацией, будущие нотабли будущего режима дружно явились бы на выборы и проголосовали за В. В. Путина, переломив своим великодушием неблагоприятную тенденцию, а он, проведав о такой их дружбе, пожаловал бы их генералами.
При этом великодушие нотаблей было бы легко удостоверяемо. При неравных выборах у них были бы особые бюллетени, и ЦИК легко посчитал бы как процент элитной явки, так и долю голосов, отданных элитой за Путина. В условиях же равных выборов эти проникшиеся (да еще проникшиеся ли?) 2-3% мало чего дают. Когда речь идет о том, что необходимо улучшить показатели и по явке, и по голосам «за» на десять и более процентов, нужна иная, массовая аудитория.
Но с несением этой концепции в массы есть две большие проблемы. Во-первых, она очевидным образом ориентирована на потенциальную будущую элиту, которой разъясняются выгоды от сильного президента. Рядовой гражданин может понять это так, что опять они хотят на моем горбу в рай въехать, и агитация приведет скорее к обратным результатам. Терпеливое же разъяснение массам, что наличие над ними адекватного политического класса им тоже полезно — это дело никак не на две недели, оставшиеся до выборов. Во-вторых, и до разъяснения дело не дойдет. Не без некоторого участия самого В. В. Путина и его администрации массовые каналы коммуникации знают лишь одну бравурную тему «Путин — нашей юности полет!», и разъяснение того, что не все так просто, вкупе с употреблением (хотя бы и в сослагательном модусе) кощунственного выражения «слабый президент» представляется маловероятным. Построенная система агитпропа слишком идеальна, чтобы говорить о реальных проблемах.
Исход рейтингобесия
Сама концепция сильного vs. слабого президента зиждется на учении о «путинском большинстве», а говоря проще — на рейтингобесии. Когда показателем опасной слабости считается 30%-я поддержка избирателей (50% явки, 60% голосов «за»), а в качестве оптимистического называется 65% явки и 80% «за», что дает 50% от общего числа избирателей, не будем уже указывать, что в западных державах все правители, как один, безнадежно слабые, поскольку берут власть теми самыми 30-ю процентами, а то и меньше. У нас, положим, не Запад. Но ведь и Б. Н. Ельцин в 1991 г. на пике своей популярности не дотянул до 50%-го показателя. На президентских выборах того года он набрал 57.3% при явке 74.7%, что в произведении дает всего 42.8%. Это — при тогдашнем энтузиазме и надеждах.
Причина выдвигаемых ныне запросов понятна. Речь идет о «путинском большинстве», т. е. о социологических опросах, уже который год показывающих 70%-ю (или даже более) поддержку президента. На этой цифре сконструировано целое историософское учение, умалчивающее лишь о том, что эта поддержка в реальности означает и к чему она столь многочисленное большинство обязывает. Между тем есть основания полагать, что не обязывает ни к чему. Осенью 2003 г., когда на выборах с.-петербургского губернатора В. В. Путин лично агитировал за В. И. Матвиенко, президентская протеже была поддержана лишь 20% избирателей, остальным представителям путинского большинства было лень сходить на участок и исполнить непосредственную просьбу своего кумира.
Весной 1999 г. поддержка премьера Е. М. Примакова достигала 60%, однако внезапное увольнение его в отставку ничью душу не потрясло и никакого протеста не вызвало, а еще через год о Примакове вообще мало кто помнил. Что означает простую вещь: высочайшие 60-70% — это не цифры ответственной и деятельной поддержки, выражающейся в готовности что-то сделать, чем-то помочь, чем-то пожертвовать, а это всего лишь число тех, кто относится к правителю с теплохладным благожелательством — «Я против него ничего не имею, дай Бог ему здравия и во всем благопоспешения, но полагать за него душу, а равно отрывать зад от дивана — этого, извините, я не обещал».
Бумажку со столь слабым (хотя и ненулевым, представитель этих 70% по крайней мере «Банду Путина под суд!» орать не будет) обеспечением мифотворцы объявили полностью конвертируемой валютой народного доверия — примерно как Госбанк СССР рисовал курс: «1 доллар США = 0 руб. 64 коп.». Можно очень убедительно говорить и о неслыханном путинском большинстве, и о советском рубле как самой твердой валюте в мире, но при попытке реально проконвертировать самые твердые 64 коп. конфуз неизбежен. Тут вопрос не к избирателям и не к элите, а к тем, кто построил всю политическую философию нынешней верховной инвеституры на рейтингобесии — как будто 14 марта не наступит никогда.
С другой стороны, конфуз и не смертелен. Коррекция курса не всегда приятна, но в общем и целом оздоровительна, и лучше опираться пусть не на столь фантастические, но зато реальные показатели, чем по-прежнему носиться, как с писаной торбой, с неосязаемым «путинским большинством». Опять же вспомним, как в 1999 г. после коррекции курса доселе задавленный национальный производитель воспрял духом и начался хозяйственный рост. Отчего не допустить, что и после грядущей коррекции ныне задавленная страшным рейтингом национальная элита тоже воспрянет и пойдет в рост.
Все это, конечно, будет небеспроблемно, но не заниматься же коррекцией реальности в соответствии с нарисованным фантастическим курсом. «Сидит милый на скамейке, // Долбит носом три копейки, // Хочет сделать три рубля — // Не выходит ничего» — странное занятие для грядущей элиты.
Сердце царя в руце Божией
Смущает уверенность в том, что крайне негативная реакция правителя на коррекцию курса является единственно возможной. Явятся чекисты в длинных до пят шинелях и строгими голосами скажут: «Вот видите, Владимир Владимирович, по-хорошему с таким народом нельзя» — или сам Владимир Владимирович себе это скажет. Другой — кроме злобы и ожесточения — реакции на охлаждение народной любви не предвидится, тогда как от высоких цифр настроение сразу повысится, и начнется разумная политика, а равно и становление национальной элиты. «Да, царь призовет нас, я верю, к себе, // Нас ждут министерские кресла, // Тогда препояшут и мне, и тебе // Мечом элитарные чресла».
Модель до известной степени правдоподобна — но ничуть не более, чем другие, ей диаметрально противоположные. Оппозиционные либералы даже допускают за В. В. Путиным более высокие качества ума и сердца, полагая, что на него может подействовать в лучшую сторону не только положительное, но и отрицательное стимулирование — «И да послужит сия моя смиренная неявка // Тебе лозой полезною, аминь». Столкнувшись с голосованием ногами, хоть и молчаливым, но от этого ничуть не более приятным, В. В. Путин рассудит, что так недалеко и совсем резьбу сорвать (если она уже и так не сорвана) — и несколько умерит силовое рвение в управлении демократией.
С другой стороны, высокая явка и много голосов «за» с тем же успехом могут привести к тому, что явятся чекисты и скажут: «Вот видите, Владимир Владимирович, мы только чуть-чуть подтянули гайки и чуть-чуть посадили олигархов, и уже какой успех. А если совсем закрутить и посадить побольше, так будете вы совсем сильный президент», — а В. В. Путин возьмет и с ними согласится. Ведь в самом деле it works, а от добра добра не ищут.
Пропутинское пари
Предлагаемое нам исчисление рисков от слабого и от сильного президента напоминает паскалевское пари, доказывающее, что верить в Бога безусловно выгоднее и безопаснее, чем не верить. Если загробной жизни нет, то, веруя в Бога, вы ничего не теряете, если загробная жизнь есть, то, не веруя в Бога, вы проигрываете все, обрекая себя на вечную погибель. Однако, различие между паскалевским и пропутинским пари в том, что, веруя в Бога, я при любом исходе ничего не теряю, тогда как, веруя в сильного президента, я нахожусь не в столь безопасной позиции.
В Италии 20-х гг. и в Германии 30-х гг. XX в. тоже имело место восстановление государственности, сопровождаемое как экономическим подъемом, так и некоторым усыханием либеральных и представительных институтов, причем массовое и вполне искреннее голосование за сильного дуче, а равно за сильного рейхсканцлера никак не останавливало неблагоприятных тенденций политического развития, а скорее наоборот. Как знать? — будь лидерство в этих странах не столь сильным, их судьба в XX веке могла бы сложиться удачнее. Опыт А. Г. Лукашенко, делавшегося все более и более сильным президентом, тоже не способствует уничтожению сомнений.
Бесспорно, всякая аналогия отчасти хромает, но ведь вся конструкция пропутинского пари построена на безусловной уверенности в том, что при сильном президенте риски практически исключены, а все беды — от слабости, тогда как исторический опыт не всегда дает основание для такой уверенности.
Слишком интегральный показатель
Сдается, что итоги фактически безальтернативных выборов дадут, конечно же, пищу для самых разнонаправленных интерпретаций, но для суждений, более или менее объективных и содержательных, этот материал будет малопригоден. Изучаемый показатель — «сколько процентов от имеющих право голоса поддержит В. В. Путина?» — слишком интегрален, т. е. состоит из слишком многих компонент и является результатом действия слишком многих факторов, чтобы делать на его основе сколь-нибудь далеко идущие выводы и уж тем более — связывать с ним конкретные проблемы укрепления элит.
Пусть альтернативность — не икона, но при реально альтернативных выборах цифры еще поддаются какой-то интерпретации. Посмотрев, сколько голосов взял соперник, занявший второе место (то же самое — с третьим местом, если и этот результат более или менее весом), можно смоделировать логику избирателя, отвергшего №№ 2 и 3, и понять, чем № 1 сумел привлечь голоса, несмотря на наличие достаточно серьезных и убедительных соперников. Опять же на выборах, результат которых заранее непредсказуем, люди голосуют более ответственно, а ответственность предполагает какую-то логику в их поведении, как правило, легко вычисляемую.
Альтернативные выборы можно сравнить с системой N (фактически — двух-трех) уравнений с N неизвестными, поддающейся однозначному решению, тогда как выборы 14 марта — это одно уравнение с довольно большим количеством неизвестных, и решений здесь может быть сколько хочешь. Можно биться от заклад, что истинными победителями, обеспечившими триумф В. В. Путина утром 15 марта, объявят себя все — и с совершенно равным основанием.
«Сломай свой циркуль геометра»
Но совсем не обязательно забивать себе голову диофантовыми и прочими разными уравнениями, а равно и таинствами путинского большинства, чтобы достичь полного единомыслия в вопросе о становлении русской политической элиты. Оно достигается признанием нескольких простых вещей, к собственно В. В. Путину большого касательства не имеющих.
То есть, конечно, отчасти имеющих. Политические элиты — это еще и деньги, а по итогам 2003 г. капиталисты имеют не слишком сильное желание ввязываться в финансирование политики. Элиты — это еще и публичные дискуссии в широкой аудитории, а мы знаем, какие там дискуссии. С другой стороны, власть в принципе не обязана за свой счет себя же и обличать, и в этом смысле вялость элит — не оправдание. Кто ищет, тот найдет, как донести свою идею до сограждан.
Но к главной причине, отчего политический класс все никак не состаивается, В. В. Путин уж точно не имеет никакого отношения. Ибо главная причина — простейшие лень и малодушие. Политикой, смысл которой всегда заключается в стремлении к власти, нельзя заниматься любительски, так, чтобы это не мешало прочим приятным и любимым занятиям. Здесь все без дураков: «Сломай свой циркуль геометра, // Надень доспех на рамена», между тем ни сломанных циркулей, ни тем более граждан в доспехах что-то не больно много видно. Политикой предпочитают заниматься с удобством и комфортом, т. е. в общем-то никак.
Самоубийственный ролик СПС, в котором три первых лица партии комфортабельно парят над Россией, не поминал только ленивый, но никому не пришло в голову, что это ведь не только СПС, это de te fabula narratur — всем приятнее и прелестнее парить в обитом белом кожей изящном салоне, чем трястить в замызганном вагоне третьего класса, воодушевляя его обитателей — между тем «надень доспех на рамена» и это подразумевает. Доколе мы все предпочитаем парить, нам никакой В. В. Путин — хоть слабый, хоть сильный — помочь не в состоянии. Если накопится критическая масса людей, осознающих, что жить без сильного политического класса невозможно, и готовых идти на эту амбразуру, тогда никакой В. В. Путин (и даже страшный Иванов-Сечин) этому повредить будет не в состоянии.
На фоне этого действительного насущнейшего для страны вопроса проблему сильного и слабого В. В. Путина можно спокойно провести по разряду веротерпимости. Иди голосуй (или не голосуй) по своей вере — ибо есть более тяжкие заботы.
24.02.2004
Максим Соколов
GlobalRus.ru
P.S. Другие заметки Максима Соколова на этом сайте (в хронологическом порядке)
Запись сделана 26/02/2004
